«Когда мы вместе, проще пережить горе»

— Я делаю «ангелов», так скажем. Потом участвую в ярмарках, на которых мы собираем донаты на восстановление школ. И в последнее время — на восстановление детских садов.

— Я даже не знаю, когда он появился, если честно. Но участвую я с июня прошлого года. Когда началась война, мы понесли первую гуманитарную помощь в посольство Украины в Астане. И с тех пор я как волонтёр ходила туда — помогала вещи складывать, собирать гуманитарку, упаковывать, загружать. Нас много было, и мы были все разные. Мы даже не знакомились друг с другом, а если знакомились, то часто забывали, кого как зовут. Потому что там некогда было этим заниматься — знакомиться, общаться, всё шло «на автомате». Тем более — зима, холодно, война. Это же ужас! И вы знаете, все в шоке были.

— Я о нём узнала через Штаб гуманитарной помощи. Те волонтёры, которые были рядом, рассказали, что есть вот такой проект. Они пошли — и я вместе с ними. И нам первым делом рассказали — для чего это. Выяснилось, что наши координаторы — сами украинцы. Допустим, Ирина — она родом из города Чернигова, школам и детсадам которого мы помогаем. Она всё рассказала, показала, и естественно (ну, это естественное состояние человека), мы стали помогать.

— Среди моих родственников есть разногласия на тему помощи и поддержки. Некоторые, например, моя двоюродная сестра, как оказалось, прям восхищаются российским президентом. У нас очень распространено российское телевидение. Телевизор сейчас играет главенствующую роль, и пропаганда — она работает. Я по себе могу сказать. Давно я такими откровениями ни с кем не делилась (улыбается)… но я тоже смотрела российские каналы. Буквально лет семь назад даже мне, человеку с двумя высшими образованиями, казалось: «Надо же, какие российские политики молодцы». А сейчас… бывает же, какое прозрение происходит!

— После начала войны во мне как будто что-то перевернулось. Даже в страшном сне не могло такое присниться. И в этот проект я пришла, потому что он делает благое дело — поддерживает образование, просвещение. Это то, что делает человека духовно богаче. Наши молодые парни и девушки очень толерантны и восприимчивы к этой идее. И, как ни странно, сердобольны. У них этот посыл — собираем пожертвования на школы — быстро находит отклик. Это моё наблюдение. Когда я разговариваю с молодёжью, я им говорю: «Вот казахстанские дети часто не любят ходить в школу, а украинские дети уже больше года не имеют физической возможности ходить в школу». И они начинают задумываться. А взрослому поколению 45+ долго приходится объяснять, для чего мы собираем. Они начинают спрашивать: «А точно ли дойдут эти деньги?», «А куда и зачем они дойдут?»

— В силу того, что мы находимся очень далеко от военных действий, и война идёт больше года, чувствительность людей притупляется. Они воспринимают войну отстранённо. А я — перед глазами вижу эти картины, когда бомбы летят в дом… Знаете, я, например, живу и работаю в Астане, чтобы купить квартиру в ипотеку. Ещё в феврале, после загрузки очередной гуманитарной помощи, мы поздно вечером возвращались домой. Было холодно, ветер, снег. И я помню, иду и думаю: «У меня же есть, куда вернутся. Пусть это съёмная квартира, но там же есть крыша, вода, свет и тепло. А им-то некуда уже идти». А представьте, люди 10 лет копили на ипотеку, наконец-то купили эту ипотечную квартиру, и так же, как и я, купили в IKEA эти шторы, этот стол, стул, лампу, обставили квартиру, им ещё платить лет 10 за неё, а она уже разрушена. Это же ужас! И я каждый раз для себя это визуализирую. Не для того, чтобы ужас навести. А для того, чтобы знать цель — оказать помощь. Ты сейчас сытый, обутый, одетый, ты сидишь в светлом кабинете, у тебя есть интернет, у тебя есть компьютер, телефон с зарядкой, туалет, горячая вода, в конце концов. А у них ничего нет. И вот это для меня на сегодняшний момент — то, что заставляет действовать. Там, за тысячу километров, дети хотят ходить в школу. И это главное. Мы должны делать своё дело и не уставать. Потому что там люди нуждаются в нашей помощи сейчас. Ты ходишь на толоки, потому что нужно помочь. Ты ходишь в мечеть, молишься за этих людей, потому что твою молитву услышит Всевышний.

— Да. И тут есть ещё один момент. У нас в Казахстане есть очень много богатых людей, бизнесменов, которые ставят в Украине юрты несокрушимости. А мы здесь, обыкновенные люди, не имеем такой финансовой и физической возможности — миллион долларов, например, отправить. Но каждый из нас делает то, что может. Та же самая молитва тоже приносит пользу.

— Да, конечно.

— У наших волонтёров открываются какие-то новые таланты. Например, я просто была в таком восторге и шоке — 45-летняя женщина никогда в жизни не держала в руках ни гипс, ничего подобного, она прониклась идеей помощи и стала делать из гипса поделки, нужные в хозяйстве — тарелочки, вазочки. И у человека стало это получаться! Вообще из-за войны люди в Казахстане стали различать российские города по регионам, стали больше знать об истории России и Украины. И кстати, я для себя открыла, что в России совершенно не знают ничего про наших писателей, поэтов, художников. Хотя про русских художников и писателей наши дети в школах учат, причем в казахских школах с казахским языком обучения. Наши дети и русским хорошо владеют, и казахским. А я столкнулась с тем, что прибывшие в Казахстан из России молодые люди очень многого не знают про нашу страну. И самое удивительное для меня было, что многие из них по сто раз были в Таиланде, но никогда не приезжали ни в Алматы, ни в Астану. Хотя мы — соседи. Получается, из-за войны россияне открывают для себя «новый» мир — СНГ. Обнаруживают, что у казахстанцев есть музыканты, художники, достопримечательности, уникальная природа.

— Больше всего запомнился один человек. Её зовут Наталья. Она сейчас уехала в Польшу. Она этническая украинка, но очень много лет прожила на Урале, работала в университетах. Она говорила: «Украина — это моя этническая Родина, а Россия — та страна, в которой я прожила большую часть своей жизни». Когда она сюда приехала, она тоже была в наших рядах. И благодаря ей я поняла, что в этом проекте мы открываем для себя других людей, их истории, мы наблюдаем, как они, несмотря ни на что, не растеряли человечность. Вот я смотрю на семейные пары из Украины, которые приходят к нам, и думаю: «Им же в десять, в сто раз тяжелее, чем нам». Мне ничего не стоит прийти помочь. А каково им? Мало того, что они за тысячу километров от родного дома, в чужой стране, с чужими людьми, они же ещё постоянно находятся в мыслях о близких, которые остались там. Они каждый день получают какие-то вести от них — иногда хорошие, а иногда — не очень. И при всём при этом у них есть мужество прийти и что-то делать. Вот это меня поражает в людях.

— Конечно. И ещё я, как гражданка Казахстана, безумно благодарна приезжим волонтёрам за то, что они с уважением относятся к моей стране, моему городу, к моей нации. Не говорят: «Ой, у вас там не нравится, здесь не нравится». У нас, как и в любой стране постсоветского пространства, есть свои плюсы и минусы. Иногда минусов бывает много. Но внутренняя культура им никогда не позволяет критиковать казахов. Эти люди, не смотря на то, что они здесь, сердце их всё равно там. Я восхищаюсь ими, той же Ириной, нашим координатором. В ней столько стойкости, столько мужества. Все это время, с начала проекта, они много через что прошли, преодолели много организационных трудностей. К тому же, мы — волонтёры, не штатные сотрудники. Когда что-то у нас не получается, наши координаторы настолько деликатны и воспитаны, что никогда ни в чём нас не упрекают. Им хватает чувства такта. Они понимают, что люди тратят своё время (это ведь тоже бесценный ресурс), эмоционально вкладываются или деньгами. И если они что-то говорят, то так, чтобы не обидеть человека. Это тоже важно.

— Самый радостный, когда мы заработали за три дня миллион тенге! Вся наша команда работала на двух ярмарках параллельно. Это было такое достижение! И ещё один самый радостный — когда прислали видео из Чернигова о том, что на собранные нами деньги закупили оборудование для школы. И все эти вещи выгружали из грузовика, выкладывали на порог школы. И знаете, в этот момент плакать хотелось. И многие из нас плакали. Потому что это огромный труд, и мы долго к этому шли.

— А самый печальный… наверное, время начала войны. И это чувство не уходит, потому что война же не закончилась. И ты постоянно с этой мыслью ходишь. И ещё меня лично, как волонтёра, который участвует в ярмарках, печалит, когда вижу в людях не то что равнодушие, а усталость от войны. Хотя мы не принимаем никакого участия в военных действиях. Сердца черствеют, то есть люди стали привыкать к такому состоянию, что там идёт война. И вот ты стоишь на ярмарке, подходит какой-нибудь молодой человек и говорит: «Ааааа, Украина! Да, я знаю. Что она там не закончилась ещё — война?». И от этого так плохо.

— Нет, выгорания нет. Потому что ты знаешь, что нужно идти, нужно делать. Я же не копаю землю, я не в шахты хожу. А силы даёт проект… мне так проще. Когда мы вместе, пережить горе проще. Есть такая казахская пословица: «көппен көрген ұлы той» [быть вместе со всеми — большая радость, иногда переводится как «на миру и смерть красна» — прим. ред.]. Если ты в сообществе, то любая трудность, невзгода воспринимается как великий праздник, потому что мы вместе.

— Я научилась молчать. У нас в стране помощь Украине есть. Каждый делает то, что может, но она не афишируется. Некоторые мои сограждане воспринимают моё участие в проекте как будто человеку нечем заняться, «дурью мается». Говорят: «Ну, конечно, у тебя же мужа, семерых детей, свекрови, свёкра, кота, кошки нет же». Поэтому я не афиширую своё участие — ни на работе, ни на улице, ни в магазине, ни в автобусе. Я как тот оловянный солдатик, хожу и делаю свою работу. Это — как моя вторая работа. И там есть цель, понимаете? Если на первой работе есть цель — заработать деньги на квартиру. А там цель — отстроить бомбоубежище, чтобы ещё одна школа, ещё один садик получил это бомбоубежище. И когда есть цель, немножко легче живётся.

— Ну, во-первых, мы переехали в новый офис в Астане. Во-вторых, у нас прошёл хакатон — конкурс среди молодёжи на создание IT-приложения для нашего проекта. На этот хакатон приезжали молодые люди со всего Казахстана, талантливые айтишники. Потом мы стали проводить детские толоки. Прошла толока в Посольстве США, в которой принял участие сам посол. Мы провели ознакомительную презентацию о проекте «Ангелы Свободы» в офисе правозащитной организации Human Rights Hub в Астане. И это каждое событие — как новый этап развития. Потом у нас появился аккаунт в TikTok. Проходят и благотворительные мастер-классы, лекции — наши же волонтёры делают. Вот та же Наталья, которая уехала в Польшу, читала лекции про Украину, украинский язык, культуру, традиции. У нас даже были киновечера, где показывали украинское кино. Это всё объединяет и развивает.

— Напутственное слово — помнить всегда о том, что мы делаем общее дело, и это дело замечательное. Помнить, что у нас есть цель. И не бояться. Но бояться они, конечно, будут, потому что волонтёры же разные все. В том смысле, что среди нас есть и казахи, и россияне, и украинцы. И некоторые из них тушуются, стесняются, потому что им никогда не приходилось так много коммуницировать с другими людьми из других стран. И ещё нужно помнить о том, что мы несём добро. Среди нас очень много хороших, добрых, светлых людей. Потому что нас объединяет добрая и светлая идея. Как говорит моя знакомая, этот проект не собирает плохих людей. Сюда плохой человек не придёт, он даже не догадается сюда прийти.

— Это свет. Это образование, просвещение. Это будущее страны. Это частичка каждого из нас.